12:00 PM Не до жиру | |
 Россия не будет строить «Южный поток». Какие проекты могут быть закрыты завтра? Сенсацией прошлой недели стало заявление Владимира Путина о закрытии проекта строительства газопровода в Европу «Южный поток». Президент России объявил об этом в Анкаре после встречи с турецким лидером Реджепом Тайипом Эрдоганом. Теперь на смену «Южному потоку» придёт «Голубой поток» – этот проект Россия будет реализовывать вместе с Турцией, за что та получит 6-процентную скидку на газ, объёмы голубого топлива и, возможно, газовый хаб на границе с Грецией для потребителей в Южной Европе. Ситуация с «Южным потоком» подтвердила: время долгосрочных планов прошло. Сейчас никто не знает, как поведёт себя рубль, скоро ли встретятся в свои 60 баррель и евро, какие ещё санкции для РФ придумает Запад, не отвернутся ли от нас наши союзники под давлением антироссийских сил. Жертвами этой неопределённости становятся крупные проекты, реализация которых рассчитывалась на годы вперёд. С какими перспективами России пришлось попрощаться, какие программы на очереди для отправки в корзину, разбиралась «Наша Версия». Переориентация газового потока с «южного» на «голубой» сразу же стала поводом для споров: осталась ли Россия в убытке или может теперь рассчитывать на новые прибыли? И кто кого «нагнул» – Путин Европу или наоборот? Причины, по которым было решено остановить «Южный поток», озвучил сам президент России: «Позиция Еврокомиссии была неконструктивной. Мы видим, что создаются препятствия. Если Европа не хочет его реализовывать, тогда он не будет реализован. Мы перенацелим наши потоки на другие регионы мира, в том числе с помощью продвижения и ускоренной реализации проектов по СПГ. Европа не получит этих объёмов, по крайней мере из России. Мы считаем, что это не соответствует экономическим интересам Европы и наносит ущерб нашему сотрудничеству. Но таков выбор наших европейских друзей. Здесь ничего такого нет, они, в конце концов, покупатели». Официальным камнем преткновения стала Болгария, так и не предоставившая разрешение на строительство на своей территории. Ещё в октябре Болгария, до того времени поддерживавшая идею строительства газопровода, отказалась давать разрешение на возобновление строительства «Южного потока», пока проект не будет полностью соответствовать законодательству ЕС. «Начать стройку у моря, подойти к болгарскому берегу и остановиться просто нелепо. Если Болгария лишена возможности вести себя как суверенное государство, пускай потребует от Еврокомиссии деньги за упущенную выгоду», – посоветовал Путин. Впрочем, Еврокомиссия уже заявила устами своего пресс-секретаря по энергетическим вопросам Анны-Кайзер Итконен, что не видит оснований для выплаты Софии компенсации, которая оценивается в 400 млн евро в год. Теперь болгарская пресса на все лады «кошмарит» премьер-министра Бойко Борисова, пророча, что он запомнится в веках «как профукавший «Южный поток» для Болгарии». Если друг отказался вдруг Выгодно ли для России сотрудничество с Турцией? А почему нет? Страны являются давними торговыми партнёрами. Даже сейчас, несмотря на неблагоприятную экономическую конъюнктуру, товарооборот растёт. Идут разговоры о возможности создания зоны свободной торговли. Да и с политической точки зрения Турция зарекомендовала себя как надёжный партнёр России. Президент страны Реджеп Эрдоган, несмотря на её членство в НАТО и ассоциированное членство в ЕС, отказался от сотрудничества с США по поводу создания некоего альянса Украины и Турции против России. Кажется, что санкции только укрепили дружбу двух стран, невзирая на то, что наши позиции по Сирии диаметрально противоположны. Эрдоган считает Башара Асада нелегитимным правителем, который пришёл к власти недемократичным путём, Россия же поддерживает сирийского лидера. Впрочем, президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский не считает такое расхождение проблемой: «Что с этим делать? Расслабиться и получать удовольствие. Мы высказали друг другу свои позиции – ну и замечательно. Почему у нас должна быть одна позиция по всем вопросам?» И всё же в мире геополитики дружба – понятие зыбкое. «Мы попробовали вести газ через Белоруссию – Белоруссия начала выпендриваться. Поссорились с Белоруссией, перешли на Украину. Потом она начала выпендриваться, – напоминает заместитель директора Центра правовых и экономических исследований Высшей школы экономики Михаил Субботин. – Попробовали через Европу – Европа обиделась. Где гарантия, что Турция не обидится? «Южный поток» с самого начала был политическим проектом. У нас говорят, что проклятые европейцы придумывают нам козни, например придумали строить газопровод «Набукко». Наш ответ им – «Южный поток». Плюс другая задача – проучить Украину». Глава Минэнерго Александр Новак назвал и другую причину остановки «Южного потока». Это «третий энергопакет» ЕС, в который «упёрся» газопровод. Он предусматривает отделение контроля над трубопроводами от поставщиков энергоносителей. Россия оспаривала это требование, поскольку оно было принято уже после основных решений по «Южному потоку». Была надежда на компромисс, но она пропала после возникновения политической напряжённости между Россией и Евросоюзом. «Третий энергопакет» или санкции? Это разные вещи, – отмечает Михаил Субботин. – Третий энергопакет – это «Газпром-монополист», санкции – это «Россия-агрессор». С чем бороться будем, что лечить?». Тем не менее своевременная переориентация на Турцию означает для России сохранение экспортных рынков, хотя и с некоторыми оговорками в виде отсутствия прямых поставок. Европа же из-за отказа России от «Южного потока» теряет возможность взаимодействия с основным поставщиком напрямую, увеличиваются транзитные риски. Между тем нельзя упускать из виду вот что: за последние три года «Газпром» потратил на строительство «Южного потока» 4,66 млрд долларов. Это половина суммы инвестиций, которую компания запланировала вложить в проект. А общая стоимость газопровода должна составить более 23,5 млрд долларов. А есть ещё упущенная выгода. К примеру, в Ростовской области уже сетуют: из-за отказа от строительства «Южного потока» регион теряет более 130 млрд рублей. Именно столько «Газпром» собирался инвестировать здесь в реализацию проекта «Южный коридор». По территории региона должен был пройти участок газопровода протяжённостью 626 километров, для этого на Дону уже успели построить два крупных объекта: компрессорные станции Шахтинская мощностью 125 МВт и Сальская – на 64 МВт. Что теперь будет с ними, пока непонятно. Космические перспективы под угрозой Можно сказать, что России повезло найти нового партнёра для строительства газопровода. А что происходит с другими проектами, реализация которых оказалась под угрозой из-за политической и экономической турбулентности? Колебания курсов валют и неопределённость с поставками комплектующих для космических аппаратов уже вынудили Роскосмос отложить воплощение некоторых своих планов, поскольку большая часть деталей для российских спутников по-прежнему импортируется и оплачивается валютой. Прогнозировать же её курс в нынешних условиях совершенно невозможно, особенно если речь идёт о проектах, рассчитанных на десятилетия. Один из таких отложенных проектов – орбитальная система связи «Гонец». Есть два альтернативных варианта перспективного облика космического аппарата «Гонец», но оба предусматривают примерно 90% импортных комплектующих. Ещё более ощутима зависимость российских производителей от западных поставщиков в области микроэлектроники. Чтобы понять это, не стоит устремляться в космические дали. Возьмём хотя бы тот же YotaPhone, который сейчас широко пиарится как пример импортозамещения и «истинно российский телефон», замена iPhone для настоящих патриотов. «Текущая модель YotaPhone собирается в Юго-Восточной Азии, и ни одной российской детали в нём нет, – пишет в своём блоге известный интернет-деятель Антон Носик. – «Процессор – калифорнийский Qualcomm® Snapdragon™ 800 2.2, экран – самсунговский Amoled, тачскрин использует технологию Gorilla Glass 3 от американской компании Corning Inc., операционная система – гугловский Android KitKat 4.4. Компания-разработчик хоть и возникла изначально на базе российского «Скартела», основную массу рабочих мест создаёт за пределами РФ: её штат на 70% состоит из иностранцев, включая и живущего в Канаде с 2000 года отца-основателя, и 15 специалистов из тамошнего BlackBerry». И это только часть общей картины. Минувшим летом Минпромторг сделал заявление: доля импорта в некоторых стратегических отраслях России превышает 80%. Это, по словам замглавы ведомства Сергея Цыба, создаёт потенциальную угрозу как национальной безопасности, так и конкурентоспособности российской экономики в целом. Минпромторг оценил ситуацию и пришёл к выводу, что при реализации политики импортозамещения к 2020 году можно рассчитывать на снижение импортозависимости в наиболее критичных отраслях с 70–90 до 50–60%. «Правительство переживает: как же так, мы оказались не готовы, зависимы от западных комплектующих, опыта и так далее. Это неправильный подход, – убеждён Михаил Субботин. – Вопрос в том, что мы начали встраиваться в международное разделение труда, мировые технологические цепочки. Вместо того чтобы обсуждать, как выйти из-под санкций, мы обсуждаем, как нам ещё больше замкнуться в себе. Многие в руководстве страны исходили из того, что санкции вводились временно и ненадолго, и скоро всё вернётся на круги своя, и с нами снова будут сотрудничать. Но свято место пусто не бывает. Если наши бывшие партнёры переключились на другие рынки, снова повернуться к нам им будет очень трудно. Буквально каждый день санкций выкидывает нас из международного разделения труда». Перечисляя закрытые проекты, нельзя не вспомнить, как летом американская нефтяная компания Exxon Mobil из-за санкций была вынуждена свернуть девять из десяти совместных проектов с «Роснефтью». Французский Total скорее всего тоже откажется от участия в новых проектах, таких как «Ямал СПГ». «Но тут есть хитрость. То, что может казаться санкциями, не всегда ими является, – отмечает Михаил Субботин. – Когда закрываются проекты на шельфе – это вопрос отсутствия у России технологий бурения или вопрос снижения цен на нефть, при котором эти проекты стали нерентабельными?» Возможно, санкции спасают Россию от провала, позволяют сохранить хорошую мину при плохих ценах на нефть. Сэкономим на раке и безопасности полётов Тем временем целый ряд программ сворачивается просто из-за необходимости потуже затянуть пояса. В ноябре Минздрав РФ принял решение не продлевать Национальную онкологическую программу. Она реализовывалась с 2009 по 2014 год, и за это время на борьбу с раком было потрачено 47 млрд рублей. Медики оценивали программу как успешную, говорили, что её необходимо развивать. Чиновники же выдвигали контраргумент: на закупленной суперсовременной технике, оказалось, некому работать – в стране не хватает лучевых терапевтов. Вместо того чтобы повышать уровень квалификации и создавать стимулы для работы в этой сфере, правительство предпочло свернуть программу. С 2015 года Минздрав РФ переводит систему здравоохранения на самофинансирование, а это означает, что расходы на лечение раковых больных лягут на систему ОМС и самих пациентов – ведь страховка не покроет лечение онкобольных, где стоимость одного курса может достигать 1,5 млн рублей. Представители министерства рапортуют, что развивают систему информирования о необходимости профилактики онкологических заболеваний. Вот только что делать тем, кто уже заболел? Недавно министр экономического развития Алексей Улюкаев на заседании правительства перечислил ряд федеральных целевых программ, которые могут попасть под сокращение. Среди них – программа по повышению устойчивости жилых домов в сейсмических районах. Программа «Жилище» заканчивается в 2015 году и вряд ли будет продлена, хотя назвать её «реализованной» весьма трудно. Также глава Минэкономразвития сообщил, что межведомственная комиссия внесла предложения по прекращению деятельности трёх ФЦП: «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России», «Обеспечение безопасности полётов воздушных судов государственной авиации РФ в 2011–2015 годах» и «Снижение рисков и смягчение последствий чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера в РФ до 2015 года». Ещё обсуждается идея сэкономить на туризме. В Думе лежит законопроект о сокращении финансирования ФЦП по развитию внутреннего и въездного туризма: к 2018 году его хотят сократить в 2,5 раза – с 339 до 132 млрд рублей. А вот сокращение объёма вводимых дорог в этот невесёлый перечень не входит. Но не из-за любви к дорогам: просто власти планировали такое сокращение ещё год назад, до санкций. В октябре прошлого года глава Росавтодора Роман Старовойт сообщил, что из-за сокращения расходов план по строительству дорог в РФ на 2016 год будет выполнен только на 70%. Как следует из законопроекта о бюджете на 2014 год и плановые 2015–2016 годы, подготовленного Минфином, расходы на развитие транспорта в РФ в 2014–2016 годах сократятся на 23 млрд рублей – до 1,161 трлн рублей. Сергей Пикин, директор Фонда энергетического развития: – По последним подсчётам «Газпрома», издержки на «Южный поток» должны были составить около 25 млрд евро. И, конечно, от такой стоимости его рентабельность всё падала и падала. А новый трубопровод должен быть значительно дешевле. Соответственно и с экономической точки зрения он будет лучше. Говорить о развороте в Турцию неправильно. Мы и так хотели идти в ту сторону и говорили о том, что хотим расширять «Голубой поток», но это не разворот, а просто продолжение проекта. «Южный поток» мы закрыли, потому что перспектив в нынешней политической ситуации у него просто нет. Благодаря санкциям «Южный поток» просто отменили, потому что в нынешней ситуации «Газпром» должен найти деньги для «Силы Сибири» и развивать месторождения для «Силы Сибири», к тому же «Газпрому» нужно развивать другие свои проекты. И, кроме того, изыскивать ещё 25 млрд евро, причём в очень небольшой перспективе, при том что европейский рынок становится для нас всё более и более непонятен. Фёдор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», глава Совета по внешней и оборонной политике: – «Южный поток» как проект трубопровода действительно закрыт. И Россия больше в нём не заинтересована. И если вдруг Евросоюз сейчас по каким-то причинам изменит точку зрения, снимет санкции, то Россия всё равно больше к нему не вернётся. Во-первых, с российской стороны этот проект всегда был больше политическим, чем экономическим. Со стороны Евросоюза энтузиазма никогда не было, всегда опасались, что это как-то связано с политикой и попытками упрочить зависимость, а не с коммерческими делами. Сейчас ситуация иная, чем полгода-год назад. Проект очень дорогой, денег на него нет. Необходимости пробиваться на европейский рынок, который настолько отбивается от нас, тоже нет, учитывая, что происходит явный поворот в сторону Азии. Всё сошлось, и все в каком-то смысле будут довольны, кроме Сербии и некоторых других стран. Они жертвы обстоятельств, тут ничего не сделаешь. | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |
